- Подожди, Мармеладка, мама и папа заняты, - папа склонился над белыми листочками и начал грызть ручку, - Ничего не понимаю в этих эндефеэлах.
- Чего в белых листочках может быть непонятного? - нахмурилась Мармеладка, - берешь фломастер и некрасивые белые листочки превращаются в красивые. Это же просто, пап.
Пааап! Папаааа! На фломастер! На!
- Мы обязательно порисуем, Мармеладка. Только позже, - мама попыталась пригладить упрямый вихор на мармеладкиной голове. Вихор не приглаживался.
- Франклин был прав, - папа отложил в сторону ручку, - В жизни неизбежны только смерть и налоги. Пойдем, чаю попьем.
И ушли на кухню. А Мармеладка осталась.
- Чего это только две штуки неизбежны? - кряхтела Мармеладка, карабкаясь вверх по стулу, - я, например, очень даже неизбежная. Не избежишь от меня.
Когда мама и папа вернулись в комнату, Мармеладка тихонечко сидела на столе среди вороха белых листочков. В руке Мармеладка держала красивый розовый маркер.
